Психология образования

В конце октября стало известно об инициативе комитета по экономической политике Совета Федерации о создании рабочей группы по подготовке закона, регулирующего оказание психологической помощи. За прошедшие несколько лет профессиональные организации психологов уже не раз начинали обсуждения законопроектов, касающихся деятельности психологов. По утверждению первого заместителя председателя комитета по экономической политике СФ Сергея Калашникова, в анонсированной работе над новым законопроектом примут участие представители научного и профессионального сообщества.

На вопросы «Психологической газеты» о проблемах регулирования деятельности психологов ответил Артур Реан – профессор, доктор психологических наук, академик Российской академии образования, председатель Федерального научно-координационного совета по вопросам семьи и детства.

- Артур Александрович, на Ваш взгляд, какие критерии можно взять за основу оценки профессионализма психолога? Как отличить профессионального психолога от шарлатана?

- Я очень удивлю вас своим ответом – я не сторонник специального законодательного регулирования и лицензирования психологической деятельности. Поясню. Психология, так же, как и медицина - область деятельности с конкретным образованием. И уже давно государством задан стандарт - кто может, и кто не может заниматься этой деятельностью. Соответствие этому стандарту подтверждается дипломом государственного образца (у нас даже частные вузы лицензируются государством и выдают диплом государственного образца). В дипломе указывается также специализация: юридическая, детская, клиническая, социальная психология… Диплом – это объективно главное условие, которое дает человеку право вести профессиональную деятельность.

Если закон о психологической помощи всё же будут принимать, нужно очень внимательно к этому подойти, чтобы не наломать дров. Я видел разные проекты закона, в них всегда предлагаются какие-то экспертизы, создание каких-то органов (чаще, кстати, при общественных организациях, даже очень авторитетных). Мне кажется, там очень много будет появляться субъективности. Любая субъективность в законе усиливает коррупционную составляющую.
 
Хочу подчеркнуть, что необходимый и достаточный документ – это диплом государственного образца, за которым много лет обучения, сдача экзаменов государственной аттестационной комиссии и защита дипломной работы. В это вложен труд большого количества людей, как правило, высокопрофессиональных, которые своим авторитетом гарантируют, что выпускник их вуза – профессионал, обладающий необходимыми для работы знаниями и навыками. Лицензирование должно касаться самих учреждений, которые эти дипломы выдают.  И сейчас в этой сфере наводится порядок (не скажу, что он уже наведён до конца). Некоторые ВУЗы в результате проверок лишаются лицензий, и не могут выдавать диплом государственного образца.

Существуют и ещё тонкие моменты, о которых нужно подумать заранее. В российской психологии нередки случаи, когда уважаемый человек, признанный профессиональным сообществом, получил непрофильный диплом, например, биолога, а потом стал кандидатом или доктором психологических наук. Многолетний декан факультета психологии Ленинградского государственного университета Альберт Александрович Крылов, к слову, имел медицинское образование, а не психологическое, но был доктором психологических наук.  В предыдущей версии закона, если бы он прошел, было ограничение, что специалисты с непрофильным базовым образованием (без всяких оговорок по поводу психологических ученых степеней и званий) лишаются права работать. Это, конечно, абсурд.

- Но выпускник ВУЗа, специалист с дипломом в руках часто оказывается не готов к практической работе, ему нужна дополнительная подготовка. Есть даже утверждение, что психологи учатся всю жизнь. Как Вы смотрите на это?

- Я на 200% согласен с вами и сам всю жизнь учусь! Конечно, после получения диплома часто люди не готовы сразу к практике, нужны навыки. Но как законодательно это отрегулировать? Я пока не знаю, потому что закон в нашей стране, увы, слишком часто становится дубинкой для наказания, а не средством урегулирования. Один из путей – не конкретные специалисты, а центры психологического консультирования должны получать лицензию.

Не могу я предложить железные нормы. Человек мог получить специализацию по социальной психологии, а работать он будет в области педагогической психологии. И прекрасно у него это получится!

- Сегодня психологи работают в разных областях – в средних общеобразовательных школах, в психиатрических клиниках, в перинатальной психологии, с онкологическими пациентами, в Федеральной службе исполнения наказаний... В каждой из этих областей своя специфика, и опыт накоплен немалый. Можно сказать, что психологи обществу нужны. Вместе с тем возникает впечатление, что у общества очень высокие ожидания от психологов. Вспомним хотя бы недавний случай привлечения к дисциплинарной ответственности педагога-психолога в школе, где учащийся подросток подозревается в убийстве матери.

На Ваш взгляд, как можно обеспечить профессиональный контроль качества услуг?

- Ожидания по отношению к психологам действительно завышены, согласен. Но психологи сами их создали, пытаясь доказать свою нужность. Теперь мы это расхлебываем. Зачастую на одного специалиста навешивают какие-то нереальные объемы работы - штатная единица та же, время рабочее то же, а функционал увеличивает все больше и больше. Сегодня уже есть риск формализма и поверхностного отношения психолога к своим обязанностям.

А эффективным путем решения проблемы качества услуг, на мой взгляд, может стать изменение структуры, построение психологической сети вышестоящих организаций. Например, если человека плохо лечит врач и ему стало хуже, он понимает, что есть заведующий отделением, главный врач и выше – чиновники, он может подать жалобу, которая будет рассмотрена. Хорошо бы, чтобы и в сфере психологической помощи создавались некие структуры, в которые клиенты могли бы обращаться, столкнувшись с неквалифицированной работой. Должно быть понимание, что, скажем, школьный психолог не только в самой школе работает, но и скоординирован, например, с ППМС-центром, который знает о его деятельности и контролирует. ППМС-центр, в свою очередь, тоже кому-то подчиняется и подконтролен вышестоящей организации. Это приемлемый вариант именно профессионального контроля.

- Артур Александрович, видите ли Вы ресурс для создания системы профессионального контроля в общественных организациях специалистов?

- Мне очень трудно говорить однозначно. С одной стороны, позиция психологического сообщества достаточно определенная и, конечно, ресурс есть, я сам возглавляю в Российском психологическом обществе Секцию психологии семьи и детства. Принято ссылаться на западный опыт (европейский, американский), говорить, что там лицензирование и аттестация психологов доверены общественным организациям, профессиональным сообществам и т.д. Я осторожно к этому отношусь – российская психология не оторвана от нашего менталитета, её нельзя воспринимать вне контекста. У выпускников Йельского университета, Гарварда и какого-то заштатного университета права равные, а возможности для самореализации разные. Дипломам более престижных учебных заведений доверяют охотнее. И присуждение учёных степеней там заканчивается стенами университета, опирается на академические традиции конкретного учебного заведения. Никаких высших аттестационных комиссий при Министерстве образования там нет.

В регулировании психологических услуг нам нужно учитывать российский менталитет и российское общественное устройство. В России вес государства в регулировании разных сфер общественной жизни отличается от западного. Так сложилось исторически, это традиции многих столетий, не только советского периода. И я не уверен, что легко можно в отдельно взятой области – в сфере психологической помощи населению – поменять всё, и вместо государственного регулирования искусственно ввести общественное лицензирование. В общественных организациях, я хочу это подчеркнуть, роль личности гораздо больше, чем в государственных структурах. А личность – это очень зыбко: сегодня одни люди возглавляют психологическое сообщество, они прекрасно образованы и помыслы их чисты. А завтра? Послезавтра? Можно ли на это полагаться?